Гэв Торп - Отступники[Renegades]

— Скажи мне что-нибудь, чего я не знаю, — сказал Гессарт. — Другое оружие?

Рикел прошёл через палату и поднял один из многих гвардейских лазганов, сложенных возле стены. Его ствол сломался, в аугметическом захвате его руки.

— Они бесполезны для нас, — сказал Рикел, отбрасывая остатки лазгана. — Просто недостаточно прочные. Мы лучше будем использовать свои кулаки.

— Если это то, что мы должны будем делать, то мы это сделаем, — сказал Хердайн. Его череполикий шлем медленно повернулся, когда капеллан осматривал собравшихся Космических Десантников. — Мы будем драться до последнего вздоха.

Гессарт ничего не ответил, так как его личное мнение было другим. Вместо этого он посмотрел на Захериса. Библиарий снял свой шлем, его чёрные волосы приклеились липким потом к лицу. Он прислонился к стене. Кирпичи под ним хрустели от тяжести, как будто испытывая симпатию к уставшему псайкеру.

— Ты обнаружил какие-нибудь признаки помощи или подкрепления? — спросил Гессарт. — Какое-нибудь видение или послание?

Библиарий тихо покачал головой.

— Вобще ничего? — продолжил Гессарт. — Никаких голосов в варпе? Ни одного следа судна?

— Ничего, — сказал Захерис шёпотом. — Какой-то барьер над Хелмабадом, через который я не могу проникнуть. Я ничего не вижу за завесой крови.

— Отдыхайте, — сказал Гессарт, пересекая палату. Он положил руку наголову библиария. — Соберись с силами.

Захерис кивнул и повернулся вправо.

— Я не хочу накликать беды, но это не сулит нам ничего хорошего, — прокаркал Библиарий. Остальные смотрели, как он выпрямился и вышел из хранилища с максимальным достоинством, которое он мог изобразить.

— Его молчание беспокоит меня, — сказал Хердайн, когда Захерис вышел за пределы слышимости.

— Я никому не доверяю больше чем Захерису, — сказал Гессарт. — Он направлял нас. Я верю, что он будет вести нас по правильному пути.

— Также как он делал это на Архимедоне? — спросил Никз. — Ты последовал его пророчеству тогда, и что из этого вышло? Патруль раскаяния, который забросил нас на этот оставленный Императором мир.

— Я сказал, чтобы вы не говорили об этом месте, — сказал Гессарт, уставившись на Никза. — Ты нарушаешь границы субординации.

— Если у меня есть сомнения, то не очень мудро держать их при себе, — сказал Никз, глядя на Хердайна. — Разве не правда, что скрытые сомнения перерастают в ересь, Брат-Капеллан?

— Здесь как раз время и место, чтобы выказывать свою обеспокоенность, — ровно ответил Хердайн. — Но с другой стороны, уважай старших, или будут последствия.

— Всё, что я сказал, что мы никогда не были готовы к этой битве. — Ты привёл нас, чтобы подавить… Что это было? «Маленькое восстание», не так ли? Этот мир уже восемь лет разрушала гражданская война. Мы не выстоим.

— Орден ответит, — сказал Хердайн. — Другие придут. Либо чтобы помочь нам, либо чтобы отомстить за нас.

— Захерис не кажется уверенным, — сказал Хейнке. — Всё, что он сказал, это «завеса крови», которая окружает это место. Его послания уходят в никуда.

— Значит, здесь будет наше последнее пристанище, — сказал Хердайн. — Мы живём ради битвы, и умрём ради неё.

— Мы положим наши жизни ради победы, — сказал Гессарт. — Я не думаю, что мы здесь сможем победить.

Гессарт был в одной из многих комнат гробницы, производя ритуалы обслуживания своего шторм болтера. Капитан прислонился спиной на крошащуюся стену хранилища. Шторм болтер изящно покоился в его руках. Он снял свой шлем, чтобы лучше видеть, и его скалистые черты лица освещались огнём свечей, расположенных в маленьких нишах по периметру комнаты. В тусклом свете он обрабатывал тканью разобранные запчасти оружия, тщательно проверяя каждую, перед тем как перейти к следующей.

Время от времени взрывы сотрясали сеть коридоров, заставляя сыпаться штукатурку со стен и потолка. Повстанцы продолжали бомбардировку, пытаясь пробиться через ворота с тех пор, как Космические Десантники отступили с верхних уровней. И хотя оборона была сильной, защитники катакомб были уставшими и разочарованными. Однажды ворота падут. Возможно, через два дня, возможно через три или четыре. И больше ничего не останется, кроме как в последний раз выступить против несокрушимой армии.

— Капитан? — сказал Виллуш из дверного проёма. Он снял свой рюкзак, шлем и наплечники. Сделав это, Виллуш был странно худым и слабым. Гессарт знал, что-то не так. — Могу я поговорить с тобой?

Гессарт посмотрел на Космического Десантника, положив свой шторм болтер в сторону. Виллуш не сел.

— Я обеспокоен, капитан, — сказал Виллуш.

— Наш Брат-Капеллан всегда готов выслушать, — сказал Гессарт.

— Именно с Хердайном связана моя проблема, — сказал Виллуш, сжав свою талию руками.

— Как так? — спросил Гессарт.

— Я знаю, что ты запретил нам говорить об Архимедоне, но я должен, — сказал Виллуш.

— Говори, что должен, брат, — вздохнув, сказал Гессарт.

— Спасибо, капитан, — сказал Виллуш. Разговаривая, он был абсолютно спокоен. Его изъеденное шрамами лицо выражало абсолютную искренность. — Мы имели право на то, что мы сделали на Архимедоне. Примарх не учил нас выбрасывать свои жизни в бесполезной жертве. Мы больше не смогли бы защищать от врага космический порт. Его необходимо было уничтожить.

— Я не нуждаюсь в оправдании своих действий, — сердито сказал Гессарт. — Как я тебе раньше и говорил — могут погибнуть тысячи, но не впустую. Если бы отступники захватили порт, у них бы была возможность нести ужас и разрушение во многих направлениях.

— Всё же повелители Ордена посчитали, что ты ошибся, — сказал Виллуш. — Они наказали нас за принятое решение. Это привело нас сюда.

— Возможно это судьба, — сказал Гессарт, покачав головой. — Нет никакого божественного правосудия, приведшего нас сюда, только случайные совпадения и ошибки астротелепатии.

— Я согласен, капитан, — сказал Виллуш. — Всё же Хердайн читает нам лекции, когда вас нет. Он говорит нам, чтобы мы собирались положить наши жизни на алтарь битвы, во славу Ордена.

— И, возможно, мы это сделаем, — сказал Гессарт. — Я не вижу выхода из нашего положения. Враг исчисляется миллиардами. Миллиарды, Виллуш! Вероятнее всего Хердайн поведёт нас к нашей судьбе.

— Он не только ожидает, он жаждет этого, — сказал Виллуш, становясь более оживлённым. — Он хочет, чтобы мы отдали свои жизни, в качестве епитимьи за Архимедон. Его там не было, но всё же признал нас сильно опозоренными осуждением Ордена… Он не ищет победы, а только хочет освободить нас, при помощи смерти.

Гессарт услышал вопль, эхом разносившийся по лабиринту — крик Захериса. Капитан вскочил на ноги и выбежал на коридор. Виллуш наступал ему на пятки. Парой они быстро направились по коридорам, по направлению к источнику не прекращающихся криков. Прибыв в палату Захериса, Гессарт увидел многих своих воинов, которые уже были здесь.

Помещение было тёмным, освещённое единственным фонарём на потолке. В центре круга Космических десантников стоял Никз на одном колене. Голова Библиария покоилась на его бронированной ноге. Пятна энергии плясали вокруг губ псайкера, когда он бессловесно кричал, но Библиарий был полностью неподвижен. Гессарт заметил густую кровь, сочившуюся изо рта Захериса, когда он вопил.

— Что случилось? — требующее спросил Хердайн, войдя в другую дверь.

— Я только что его обнаружил, — начал Никз.

Глаза Захериса открылись на мгновение, и из них вырвался заряд энергии, отбросив Космических Десантников на землю. Никза швырнуло в стену, и он ошеломлённый шлёпнулся на пол. Остальные поднимались на ноги, когда встал Библиарий. У него были глаза багряного цвета и зубы, запятнанные кровью.

— Завеса крови распалась, — прошептал Захерис. — Внешняя реальность прорвалась через неё. За ней ждёт легион. Трубы Хаоса громко взывают.

— Что ты видишь? — потребовал Гессарт, пересекая маленькую комнату. Он хотел коснуться Библиария, но отдёрнул свою руку в последний момент.

— Смерть идёт! — прошипел Захерис. Он направил свой неестественный взгляд на Гессарта. — Но тебе не предначертано умереть здесь.

Вздрогнув от удушья, псайкер упал на колени и наклонился вперёд. Когда он снова поднял голову, его глаза стали бледно голубыми как всегда. Гессарт присел возле своего друга, успокаивающе положив руку на его левый наплечник.

— Что ты видел? — спросил он снова. Сейчас его голос был мягким, еле слышимым.

— Варп открылся, — сказал Захерис.

На мгновение недовольное бормотание донеслось от других Космических Десантников, и Гессарт бросил на них жестокий взгляд, заставив их замолчать.

— Предатели? — спросил Хердайн.

— Хуже, — сказал Захерис, поднимаясь на ноги при помощи Гессарта. — Воплощение Хаоса. Зло, получившее жизнь. Кошмарное Воинство.